Пришел из армии: с армии или из армии (пришел) ? как грамотно? — Спрашивалка

Содержание

Дождется ли она парня из армии?

Виктория Плавинская — читательница Onliner.by. Проводила своего парня в армию, обещала дождаться и обязательно выполнит свое обещание. Верит, что все в этой жизни происходит не просто так, с оптимизмом строит планы на будущее.

К моменту призыва в армию мы с парнем встречались уже год и месяц, поэтому вопрос «ждать или не ждать?» даже не поднимался. Однозначно ждать. Ровно к 7 утра 18 мая 2017 года мы прибыли по указанному в повестке адресу. Ждали, общались, знакомились с другими родственниками и близкими призывников. И снова ждали. Новобранцев осматривали медработники, ценные указания давали комиссары, а мамы, подпирая двери, пытались узнать друг друга получше, чтобы в случае чего держаться вместе.

И вот спустя час маршрутка с выбритыми «под 0,3» ребятами отправилась дальше — в центральный военный комиссариат, а оттуда автобусы с командирами и уже их подчиненными уезжали в воинские части Беларуси. Я точно знаю, как это происходило, потому что ездила подсматривать.

После этого началось ожидание. Чего угодно: звонка, встречи, хороших и плохих новостей. И страхи. Всем известно, что «молодым» нельзя часто общаться со своими родственниками и НЕ ДАЙ БОГ с девушками. Потому что режим полной изоляции должен готовить парней к тому, что в армии нет родительской поддержки, что здесь существуют «околофеодальные» отношения и высокий градус строгости начнет спадать в лучшем случае через полгода.

Я опасалась, что общаться в первые месяцы мы будем крайне редко, и это очень расстраивало. Но по счастливому стечению обстоятельств в первый же вечер раздался звонок: «Вик, привет, все в порядке». После этого каждый такой разговор становился событием для меня и родителей. Если не удавалось пообщаться всем сразу, то мы созванивались, пересказывали друг другу новости и ждали дальше. Ждали встречи, ведь телефонный разговор не отражал полной картины, мы не видели глаз и того количества килограммов, которые ушли за период «карантина».

Первые встречи проходили достаточно напряженно. Ремень был затянут отнюдь не по колено, щеки пламенели от частого бритья, белоснежные подворотнички отражали солнечный свет, и конечно же «да все нормально, просто надо привыкнуть». И я видела, как парни привыкали к тому, что на территории нет ни одной девушки (не считая поваров и библиотекаря) и что не всем можно доверять, что еда совсем не такая, как дома, что необходимо подчиняться и просто выполнять приказы, не задумываясь о мотивах и последствиях.

Было забавно в первые месяцы притворяться сестрой, потому что к посещениям допускались только близкие родственники. Хорошо, что мы очень дружим с родителями и они не отказались взять на себя ответственность заявить, что у них есть третий ребенок — с другой фамилией и отчеством. В общем, на что только ни пойдешь, чтобы увидеться на 15 минут в воскресенье.

Знаковым событием стало принятие присяги. Ох, куда же без нее. Помимо всех традиционных мероприятий всегда проходит еще одно — беседа с родственниками. Было много тем для разговора, но самая главная звучала следующим образом: «Только 10% девушек дожидаются своих молодых людей из армии, поэтому если вы в чем-то не уверены, то лучше поговорите сегодня, чтобы не было плохо завтра».

Такую «промывку мозгов» устраивали не только нам, но и парням, причем не один раз. С одной стороны, это откровенно бесило («да что вы знаете о наших отношениях!»), но с другой — я надеялась, что за командующих говорил их опыт и желание свести на нет все беды, которые могут возникнуть в отношениях срочников. А проблемы возникают всегда. Эти 10% не взялись из ниоткуда. И в стрессовых условиях никто не знает, как поведет себя тот или иной парень, узнав, что его отношения разбились о камень ожидания и непонимания.

Меня, как девушку, находящуюся в статусе «ожидания любимого», больше всего раздражает моя неспособность помочь. Приходится мириться с тем, что моя задача — молча смотреть на то или иное проявление «необходимой строгости» и не пикать, ибо без меня и так все всё знают. Большой проблемой становятся и внутренние противоречивые чувства, ведь чем дальше, тем тяжелее, потому что нет руководства к действию, сложно адаптироваться и понять, что нужно быть максимально спокойной и сосредоточенной. Необходимо держать себя в руках и не срываться, «потому что твоя армия уже надоела». Но ты все равно срываешься, вы все равно ругаетесь, не разговариваете минут 20, а потом все как-то само собой разрешается.

Несмотря на все трудности привыкания, я всегда понимала, что в моих силах сделать тот или иной день чуть лучше для нас обоих. Кажется, в первые же выходные я решила прогуляться мимо воинской части, где служил мой молодой человек, осмотреться (вдруг где-нибудь есть отверстие в заборе).

Конечно, до абсурда не дошло, я просто бродила по тротуару — через дорогу от невысокого бетонного забора, отгораживающего военный объект от центральной улицы Минска, — как вдруг раздался звонок. Это был он. Получилось так, что я стояла как раз напротив окон казармы и нам удалось поговорить по телефону, видя друг друга в режиме реального времени.

И таких моментов много. Насморк — мчишься с пакетиком лекарств — время для передачи ровно 5 минут. Просто соскучилась — стережешь под забором в ожидании вечерней прогулки, попутно слушая, как строй «делает» равнение именно на тебя. День рождения — летишь после работы, чтобы за 10 минут успеть вручить подарки и забрать обратно, потому что места для их хранения не предусмотрено.

Надеюсь, никто не подумает, что у меня странная форма зависимости. Просто это то немногое, что ты можешь сделать, чтобы быть рядом. Иногда накрывает очень сильно и ты предлагаешь невероятные вещи, на которые бы никогда не решилась при обычных обстоятельствах. Я как-то предложила пойти на концерт Скриптонита в день увольнения, ну вы сами понимаете... Хорошо, что концерт был поздно вечером и мы на него не попали.

Мы даже начали писать друг другу настоящие, бумажные письма! И конечно же посылать их самой настоящей почтой. Забавно, что всегда находились темы для «лонгридов», рисунков, детальных описаний. Мы умудрялись обсуждать приемы марширования, музыку, мои новые увлечения, ментальные уровни сознания и тому подобное. Надеюсь, лет через 10—20 мы будем с теплотой вспоминать те месяцы, когда вели эту куртуазную переписку, и перечитывать избранные отрывки из нее.

А сколько планов построено! Заведен особый блокнот, в котором записано все вплоть до идей татуировок и точных маршрутов путешествий. Радостно понимать, что эти планы уже начинают воплощаться в жизнь.

Завтра останется «100 дней до приказа», и это традиционно большое событие — последняя точка отсчета до заветного дня. Оглядываясь назад, я понимаю, что стала более уверенной и спокойной, потому что, как в профессии сапера, у меня не было права на ошибку, я обязала себя быть точкой опоры. В то же самое время я стала более мягкой и веселой, потому что всегда видела, какое влияние оказывает моя поддержка.

В свою очередь, у моего молодого человека обострилось чувство долга и ответственности, причем не только за себя, но и за своих родных и нашу общую дальнейшую жизнь, он стал командным игроком, и у него сложилось четкое понимание того, как он хочет жить дальше и чем намерен заниматься. Этот год позволил нам сплотиться еще больше, дал понять, что на самом деле наша встреча не была случайной и что впереди нас ждут невероятные события, через которые мы пройдем вместе.

Я, конечно, далеко не первая и не последняя девушка, которая ждет своего парня из армии. И я согласна, что здесь нет ничего необычного, это не героический поступок — дождаться. Просто хочется вселить толику уверенности в людей, которые только начинают привыкать зачеркивать цифры в календаре и проверять приложение «ДМБ таймер». Все это не зря, и в конечном итоге этот год (или полтора) завершится и наверняка станет по-настоящему важным в вашей жизни. А мы вас дождемся!